Кишиневская деревня
Наша родственница Лея приехала в Израиль в 1972 году. Долгие годы, почти тридцать лет, она работает, скажем так, в теплом месте. Достаточно сказать, что каждое утро в комнату, где она сидит, заходит подавальщица чая и приносит свежеиспеченные булочки и газету "Ха-Арец". Но пост вовсе не об этом.
Так сложилось, что все женщины, с которыми Лея работает как бы сказать, "плечом к плечу", по странному совпадению - тоже русскоязычные, приехавшие из СССР примерно в одно время с ней. Вместе они когда-то учились в Бар-Илане, вместе выходили замуж, рожали детей - первого, второго, третьего. Спустя годы всем отделом праздновали бар-мицвы. Потом вместе переживали за сыновей-солдат. С нетерпением заглядывали в почту и радостно вскрикивали, когда приходили мэйлы от дочерей, гуляющих с рюкзаками по бразильской сельве. А потом показывали друг дружке свадебные альбомы. Вот уже и фотографии внуков на столах стоят.
Нетрудно прикинуть, что самой младшей в компании - за пятьдесят и большая часть жизни прожита уже здесь. Поэтому не удивительно, что между собой им намного легче общаться на иврите.
Удивительно другое. Чуть ли не в каждой обсуждаемой теме разговор срывается на одно и тоже.
- Лея, вспомни, откуда ты приехала? Из Кишинева? - восклицает подруга. - А я из Питера - есть разница! Питер - культурный город... нечего ровнять...
- А я из Москвы, - бубнит из-за угла соседка...
Мне смешно. А вам нет?
Наша родственница Лея приехала в Израиль в 1972 году. Долгие годы, почти тридцать лет, она работает, скажем так, в теплом месте. Достаточно сказать, что каждое утро в комнату, где она сидит, заходит подавальщица чая и приносит свежеиспеченные булочки и газету "Ха-Арец". Но пост вовсе не об этом.